Режиссер Хана Махмальбаф для названия фильма взяла фразу

«Это не фильм» Джафара Панахи

В своей первой заметке о Иранском кинематографе (фильм Ханы Махмальбаф) я вскользь упомянула ситуацию Джафара Панахи и историю данного фильма, теперь же пришло время рассказать поподробнее об этом.

Господин Панахи - представитель Новой Иранской волны в кино. До этого говорить об иранском кино - сложно, оно активно копировало западные кинокартины и какого-то явного национального колорита там не было. Потом была известная Иранская Революция со свержением шаха и решение вопроса о том, что делать с кино. Известно, что мусульмане не очень тепло относятся к визуальному искусству по религиозным причинам, но благодаря удачному стечению обстоятельств и фильмов, что понравились новой власти, кинематограф был спасён.

Тогда и началась Новая Иранская волна: Аббас Киаростами, Мохсен и дочери его Хана и Самира Махмальбаф, Маджид Маджиди, Джафар Панахи и другие. С 80-х годов мир узнал, что появился свежий и уникальный взгляд на кино, способы съемки, новые подходы, новые идеи, теории и философия. «Что есть кино? А вот это - кино? А если сделать так? Где границы того, что есть кино?» и другие вопросы породили уникальные подходы к работе. Хана Махмальбаф приехала в Афганистан и попросила у жителей деревни Бамиана, уехавший из родных домов, вернуться обратно и разыграть один день из жизни девочки. Самира Махмальбаф попросить реальных людей о том же, разыграть перед камерой свою настоящую историю заточения в доме родителями. Мохсен Махмальбаф в «Салам, Синема!» снимет реальные пробы людей на фейковый фильм. Аббас Киаростами в фильме «Десять» снимет десять поездок женщины-водителя с разными попутчиками, где кроме актёров будут и случайные попутчики и их истории. Что же насчет Джафара Панахи?

Но прежде - неудачная Зелёная революция в Иране 2009 году. Известный режиссер Джафар Панахи захочет снять об этой революции фильм и эта идея (не исполнение идеи, а просто предложение) погубит его свободу. Иранское правительство объявит его преступником, пытающимся подорвать целостность и спокойствие страны. Джафар Панахи будет арестован, но благодаря внешним (Голливуд, европейские кинопремии и СМИ, внушительный список кинодеятелей мира) и внутренним протестам - отпущен под домашний арест домой до окончательного решения суда. Его судьба незавидная: шесть лет в тюрьме, 20 лет запрета на съемку фильмов, написания сценария фильмов, монтажа фильмов, кинопроб, произнесения слов МОТОР и СНЯТО, а также он не должен держать профессиональную камеру в руках. По сути, Джафару Панахи запретили быть режиссером во всех режиссерских проявлениях.

Но Джафару Панахи можно смотреть фильмы, говорить о фильмах, читать свои неснятые сценарии и разыгрывать сцены от туда, снимать на телефон, а также держать камеру дома. Камеру ненароком может включить сын и оставить её на кухне напротив завтракающего Джафара Панахи. А потом, кто знает, может случайно к Джафару зайдет его друг, выдающийся режиссер документальных фильмов, который решит поддержать включенную камеру у себя в руках?

Это не фильм, потому что ему нельзя быть им по закону. Поэтому это просто домашнее видео о том, как Панахи пытается жить дальше. Весь фильм он показывает, что ему нечем заняться дома и он точно не снимает кино, просто пытается себя развлечь. Всё это звучит весело, но в реальности - это человек на грани отчаяния. Он пытается держаться и шутить, но всё, чем он был - он теряет. Единственный способ спастись - дальше снимать эти видео. Это ведь не фильм и он не руководит съемками, просто так совпало всё.

Потом случайно этот не-фильм будет смонтирован, перегружен на флешку, которую всунут в торт и отправят на кинофестиваль. Не-фильм понравится судьям Канн и они наградят домашнее видео Панахи. Позже Панахи снимет ещё несколько не-фильмов и каждый новый будет с радостью встречен в Европе.

Джафар Панахи может быть снял и не фильм, но это точно чистейший кинематограф. А ещё хороший пинок тем, кто уверен, что чтобы снят хорошее произведение нужно много средств и много людей.А тут не просто фильм, а целое политическое высказывание.

Дальше Спойлеры.

И насколько же много сил и уверенности надо, чтобы нарушить запрет и взять камеру в конце фильма? Весь фильм завершается снятой без монтажных склеек сценой спуска Джафара из квартиры на улицу, где в последнем кадре истинные чувства Панахи: он стоит с камерой, а там - за воротами горит ярким костром Иран.

#Кинозаписки: «Между рядами» Томаса Штубера

Кристиан — новичок в дружной семье работников гипермаркета. В мире бесконечных стеллажей Кристиан встречает Марион из отдела сладостей. Между ними пробегает искра, а кофейный автомат превращается в место для робких встреч. Однако Марион замужем, а Кристиан слишком застенчив, чтобы сделать первый шаг.

О «Между рядами» активно заговорили после нынешнего Берлиналя, где работа Томаса Штубера разительно отличалась от других участников своей простотой, лаконичностью и искренностью. Не смотря на это, фильм был проигнорирован в присуждении призов, получив только приз христианского жюри и приз гильдии немецкого арт-хауса. Антон Долин связал это с президентом жюри Томом Тыквером («Беги, Лола, беги») и я склона с этим согласиться - Берлинский кинофестиваль 2018 года был явно суров в оценке работ немцев.

Когда-то Джим Джармуш возмутился тому, что герои в фильмах садятся в транспорт (автобус, такси) и следующий кадр показывает, как они выходят и идут дальше по своим делам. Где же процесс поездки? А какие пассажиры и водитель были? Может герой сидел напротив парочки молодых анархистов, а нам решили это не показывать? Именно так родился «Патерсон» Джармуша - фильм о водителе автобуса и его ежедневном маршруте и попутчиках, а по сути чистейшая поэзия жизни и гармонии всего. «Между рядами» о схожем, ведь почти каждый из нас был в супермаркетах, в этом царстве культуры потребления и видели продавцов и их каждодневный труд, но редко задумывались, а как они живут, а как живёт сам супермаркет? А ещё в кино редко можно увидеть, как герой большую часть времени проводит на простой рутинной работе, а жизнь вне работы - это редкое и мимолётное событие. А этот фильм именно такой. Тут впору испугаться - «царство потребления», «рутинная работа», «каждодневный труд» - жесть, это ещё и идёт два часа. Но!

Этот фильм в первую очередь не о супермаркете и работе в нём, и это не фильм о любви (как бы активно его у нас не пиарили таким образом), а о пространстве и людях, что живут и создают его. Первую часть фильма нас будут осторожно и тщательно знакомить с обитателями супермаркета-утопии и с их условными правилами и ориентирами (например, кто с кем дружит, а кому ни за что не дадут погрузчик), а во второй части врывается реальность и личные взаимоотношения. Только вот зритель уже вовлечён и болеет за события, мир столь далёкий становится по сердцу. В какой-то момент зритель и сам начинает мыслить, что быстрее бы уже прошли новогодние праздники и герой вернулся обратно на работу.

Фильм неспроста цитирует «Космическую одиссею» Стэнли Кубрика, где под «На прекрасном голубом Дунае» Штрауса зрителя знакомили со вселенной, с космосом. У Штубера та же работа Штрауса, но в этот раз нас знакомят с космосом продуктов, со вселенной магазина, но вводят бережно к деталям и ни разу не с иронией. В камерном, закрытом рабочем коллективе можно увидеть ни много ни мало, а саму Германию. На месте супермаркета, когда-то была автостоянка дальнобойщиков, но потом Берлинской стены не стало и всё поменялось - ФРГ и ГДР-вцы смешались вместе в виде работников супермаркета. Но отчего-то  стеллаж, разделяющий влюблённых Марион и Кристиана всё также отчетливо напоминает ту самую Стену.

«Между рядами» - фильм, о котором нормально не расскажешь, потому что вся магия в атмосфере и кадрах. Вам придётся только поверить и проверить, включив фильм и позволив уюту мира Кристиана и Марион войти в ваш мир. Чтобы понять этот мир - его надо полюбить. Тогда и зритель, вслед за Кристианом и Марион увидят красоту в обыденности. Особенно прекрасна концовка, последний раз такое чувство завершённости от концовки я чувствовала на «Хэппи-Энде» Михаэля Ханеке, где Франц Роговский сыграл сына героини Изабель Юппер.  «Между рядами» резко противопоказан всем, кто любит динамичное кино и готовы убить себя из-за продолжительных статичных кадров. Время у героев длится таким образом, что кажется, у зрителей оно идёт быстрее. Я была до последнего уверена, что отсидела на сеансе все три-четыре  часа. В остальном, если вам нравится немецкое кино или хочется с ним познакомиться, если вы задавались вопросом о жизни простого заурядного человека (ведь нет неинтересных историй жизни) или если вам хочется укутаться в теплую ламповую атмосферу реальной жизни - советую потратить два часа и познакомиться с этой историей о маленьких людях в большом супермаркете.

#Кинозаписки: «Однажды... в Голливуде» Квентина Тарантино

За последние два года Каннские премьеры показали нам «особое» возвращение двух режиссёров. В прошлом году это был Ларс Фон Триер и его «Дом, который построил Джек». Фон Триер выкрутил себя на максимум, сделав не фильм, а собственное полномасштабное препарирование. Ситуация к этому располагала: возвращение Фон Триера на Канны само по себе было особенным. Та история с Гитлером если не простилась, то вроде забылась. Совпадение или нет, но тематика фильма идеально подошла к такому возвращению.

Вторым возвращением, уже в этом году, стало «Однажды...в Голливуде» Квентина Тарантино, которое пришлось на юбилей его первого участия. 25 лет назад молодой и во многом неизвестный Квентин произвёл не просто фурор, а полномасштабную революцию кинематографа, навсегда изменив его язык. Куда подробнее с данной темой можно познакомится в одной из части «100 лучших фильмов с Антоном Долиным» на Маяке, посвящённой «Криминальному чтиву». Поэтому можно сказать, что мы пришли к некому рубежу (для Тарантино даже обещанному финалу) творчества двух режиссёров-синефилов.

Иронично и то, что Фон Триер и Тарантино, хотя и являются режиссёрами совершенно разного почерка, обоих объединяет, что, кроме любви к кино, они - революционеры 90ых. Разница только в том, что Ларс делал эту революцию преднамеренно, дав этому название (Догма-95), найдя единомышленников (его взаимоотношения с Томасом Винтербергом тянут на сюжет драмы о друзьях-соперников) и написав основные правила. Фон Триер - Фауст от кино, он интуитивно вычислил «формулу» кинематографа и хотел «излечить» его от застоя с помощью алгоритма. Итог был печален - Догма-95 не совершила всеобщую революцию, став небольшим периодом для такой же небольшой группы режиссеров скандинавского кино. Единственный, кто навсегда оставит эту революцию у себя в душе - Фон Триер и каждый его фильм, невзирая на полное несоответствие постулатам, наследие Догмы.

А в США, за год до создания Догмы, на Каннах покажут второй фильм 30-летнего режиссёра Квентина Тарантино. Он врятли строил какую-то революцию или разрабатывал постулаты. Весь его секрет в известном безудержном киноманстве. Квентин не просто любит хорошее кино, он обожает кино и далеко не только хорошее. Работая в прокате кассет или сидя дома, он смотрел от классики кино до ширпотреба и клишированных сериалов про гангстеров. Он сам стал воплощением ответа на вопрос - «Как сделать авторское и фестивальное кино интересным не только уже выработанной категории зрителей, но и для всех?». Оказывается, нужно не бояться пустить новую кровь, начать говорить на языке клише и низких жанров. Герои «Криминального чтива» и есть ходячие клише из гангстерских сериалов, где есть боксёр-марионетка, киллеры, гангстер и его молодая супруга и т. д. Вместо самоограничения Догмы-95, в 1994 году Тарантино интуитивно предложил оживить всё китчем. И вдруг всё презираемое и дешёвое стало объектом интереса, тем самым заключив, что эпоха метамодернизма - новый путь кинематографа.

Квентин же продолжил дальше возрождать всё то, что глубоко им любимо, благо на этом пути у него тоже были единомышленники. Безусловно, первым на ум приходит Роберт Родригес, который также был поклонником эксплуатационного кино 70-х годов, базирующегося в кинотеатрах-грайндхаусах. Отсюда вышел проект с говорящим названием - «Грайндхаус», где каждый из друзей снял по одному фильму (от Тарантино это было «Доказательство смерти», вдохновлённый разговором с другом о каскадёрах старой школы, говоря цитатой героя фильма «реальные тачки врезаются в реальные тачки с реальными умалишенными людьми за рулем») и куда вошло четыре фейковых трейлера от Элая Рота, Эдгара Райта, Роба Зомби и «Мачете» Роберта Родригеса. Весь этот долгий трёп нужен был для раскрытия бэкграунда Тарантино.

С триумфа Квентина на Каннах прошла четверть века и вот он вновь возвращается туда, где когда-то стал всемирно известен. И впервые с уверенностью можно сказать, что это не преувеличение: мы можем называть имена более достойных, гениальных, талантливых и бог знает каких ещё современников Тарантино, но нет более известного режиссера. Начав писать текст, я думала о том, чтобы немного описать Фон Триера или Джармуша, но у меня не было мысли рассказывать о чём «Криминальное чтиво» или кто там снимался. Это стало чем-то общеизвестным, как ультра-насилие в его фильмах, Ума Турман и Сэмюэл Л. Джексон, искажённо цитирующий отрывок из проповедей пророка Иезекииля. Квентин брал и выворачивал реальность с иронией, от души приправляя это галлонами крови, пулями и фразами-выстрелами с запретным словом на букву «N». Девятый фильм ждали, нервничая, так как уже давно он заявлял, что на 10 фильме он окончит карьеру режиссера. Любой финал пугает и одолевает страх - «а вдруг в этот раз он исписался и разве можно закончить карьеру на неудачных фильмах?». Вот и настал финал.

Как только стало известно, что ключевой темой нового фильма станет Старый Голливуд 60ых и в события каким-то образом будет вплетена Шэрон Тейт - многие уже сфантазировали свои ожидания от того, каким этот фильм будет. Тот, кто в дебютном фильме отличился наличием фельдшера на съемках (чтобы тот следил, чтобы из персонажа кровь выливалась в объемах, соответствующих реальности), не мог не пройти мимо такой темы, как кровавый ад, в которую превратилась вечеринка в доме Романа Полански. В самом сердце беззаботного и солнечного Голливуда в толпе кажущихся беззащитных хиппи затесалась волчья стая под названием «Семья». 9 августа 1969 года их лидер Чарльз Мэнсон отправит группу самых преданных из сторонников зарезать жителей дома, где когда-то жил музыкант и продюсер Терри Мелчер, оборвавший мечты Мэнсона о музыкальном будущем. Неизвестные 4 человека в этом доме окажутся гостями и беременной на 9 месяце супругой режиссера Романа Полански Шерон Тейт.

Страшное событие не просто уничтожило судьбу шестерых людей (также был убит и 18-летний юноша, друг одного из сотрудников в доме), но нанесло травму всему. Голливуд затих и беззаботность так и не возродилась в том виде, в котором до этого существовала. Роман Полански перестал быть надеждой Голливуда, став гонимым прессой. Он и сам себя уничтожал, осознавая что роковой ночью, на другом континенте хотел быть подальше от беременной супруги и наслаждаться своей известностью в компании раскрепощенных девушек, наркотиков и алкоголя. Не оправдывая его поступок, я могу предположить, что, возможно в его психике, итак не отличающейся стабильностью, что-то сломалось навсегда и проявившийся преступный интерес к невинности и греху, воплотившийся в сексуальном интересе к далеко несовершеннолетним девочкам, ещё сильнее закопает его репутацию. Итогом действий Мэнсона стал страх, что обуял не Голливуд, а всю страну. Милые пацифисты приобрели страшную гримасу и никто не хотел уже слышать о сексе, легких наркотиках и коммунах. Полиция активно занялась хиппи и их образом жизни.

Казалось, что девятый фильм продолжит старые-добрые традиции повышения градуса безумия, где сначала много поговорят, а потом все быстро, но эстетично покрошатся в капусту. Будет знакомая деконструкция жанра, цитирование классиков и самоцитирование. Четыре года назад «Омерзительная восьмёрка» оставила часть зрителей в растерянности от мысли, что «вдруг тот, кто изменил киноязык, ничего и не сможет больше предложить, кроме того, что уже показал?» Я не могу не согласиться, что «Омерзительная восьмёрка» грешит тем, что это повтор того, что мы уже знали.

«Однажды...в Голливуде» показывает нам нового Тарантино, таким мы его не видели: нежным, ностальгирующим, ранимым и даже напуганным. В эпоху, когда Голливуд вновь перестраивается из-за громкого преступления, Квентин пытается остановить прекрасное мгновение прошлого, которого сам не застал, но знает по фильмам. Собрав звёздный состав и изящно руководя ими, он разыграл короткий отрывок из жизни залитого солнцем Лос-Анджелеса, где встречаются вымышленные персонажи с реальными, где по улицам ходят супер-звёзды и неизвестные дети Солнца, где два друга пытаются построить карьеру и живут по соседству с известной парой Голливуда. Вначале я сказала, что герои «Криминального чтива» - штампы из любимых фильмов про гангстеров, а в этот раз героями становятся актёры, что играют в других любимых жанрах: в том же спагетти-вестерне. Наверное, тут стоит и остановится насчёт сюжета. Режиссер просил оставить сюжет в виде интриги и все промо-материалы дают довольно размытое представление о сюжете фильма, поэтому пусть эта часть останется секретом.

Сами актёры фильма становятся цитатами и пасхалками. В какой-то момент, смотря на Леонардо Ди Каприо, невольно вспомнишь историю со съемок «Джанго освобождённого». Лео тут вообще выдаст игру, которая, не побоюсь этого слова, перекроет даже «Волка с Уолл-стрита». Тарантино напичкает фильм актёрами из первых и последних своих фильмов, а где-то в виде пасхалки появится дочь его музы Умы Турман - Майя Хоук. Его страсть к кино выльется и в то, что по всему фильму будут гулять миражи 60ых: начиная от Мишель Филлипс («The Mamas & The Papas») и Брюса Ли и заканчивая теми членами «Семьи», которые не были связаны с событиями 9 августа вроде Кэтрин Шэйр и Линетт «Пискли» Фромм. Без пасхалок и тут не обойдется и уже после сеанса можно загуглить о гибели Натали Вуд или судьбе Джеймса Стейси. Не уйдет зритель и без созерцания фут-фетиша, которым Тарантино известен. Ног было даже слишком много и можно подумать, что это уже и ирония над самим собой.

В фильме фразы, рассчитанные на выстрел-реакцию почти сведены к минимуму. Происходящее на экране как будто плавится под жарким солнцем, делая происходящее «затянутым», тем самым внедряя нас самих в жизнь героев. Только вот такой жизни не существовало: когда-то Квентин увидел её через кино и увековечил там же, в фильме. Что же в этом фильме точно есть? Американская горка из эмоций, где от смеха и радости неожиданно переходишь к грусти или страху... и творец, который оказался слишком искренним и красиво «повзрослевшим». «Однажды...в Голливуде» - это не только признание в любви режиссера и актёров к кинематографу. Это желание влюблённого сохранить и увековечить дорогое.

(И последние фразы слишком раскрывают сюжет и я решила скрыть их под катом, поэтому посмотрите их уже после просмотра фильма)

Поэтому вначале карьеры Тарантино берёт своего верного «пса» - насилие - чтобы разогнать кровь кинематографа, сделать его язык живым. В 2019 году «пёс» бросается только чтобы не дать облить кинематограф кровью.

#Сериалозаписки: «Семья Кастил Вирджинии Эндрюс» от Lifetime

Должна признаться, что хотя у меня есть обширный список сериалов и фильмов, которые я активно хочу посмотреть, бывает я пасую и кликаю на первый попавшийся фильм или сериал. Вот и в этот раз купившись на постер и не найдя ни на myshows, ни на Кинопоиске описания проекта - решила, а почему бы не рискнуть, это ведь всего лишь пять серий. Это были самые тяжелые пять серий в моей жизни. Во-первых, потому что оказалось, что серии - полноценные фильмы на полтора часа, каждая из которых является экранизацией одной из книг пенталогии В. К. Эндрюс. Во-вторых, процент хороших сериалов у Lifetime не самый высокий, предпочитая клепать друг за другом низкокачественные продукты для домохозяек.

Как я упоминала выше, сериал является экранизацией одной из книжных серий Вирджинии Эндрюс в жанре семейных саг. Семейные саги - это, по моему мнению, один из самых удачных жанров для сюжетной основы под сериал и который слабо работает в кинофильмах из-за ограниченного хронометража. Да и сами по себе семейные хитросплетения вызывают жуткий интерес у любопытных, так как позволяют проникнуть в самые тайные уголки определённой семьи. Признаюсь, я сама в этом плане очень любопытная, мне нравится копаться в родословных персонажей и примечать некие параллели между представителями одной семьи. Но в большинстве своём, многие такие саги выезжают на самых банальных темах: секс, предательство, обман, месть и жирный слой внутренних страданий. Поэтому я больше фанат копаться в прошлом героев тех книг, где на этом ярко не акцентируются. Среди семейных хроник есть и потрясающие и уникальные истории, те же любимые мной «Сто лет одиночества» в какой-то степени тоже огромная история одной семьи. Вирджинию Эндрюс можно назвать королевой семейных саг, ведь под её именем опубликовано 26 серий о различных семьях, но в реальности только две с половиной вышли из-под её пера. В процессе работы как раз над сагой о семье Кастил - Эндрюс покинула наш мир, но её семья приняла решение нанять гострайтера, который и стал автором дальнейших серий. И если вы сидите и думаете - а что вообще за Вирджиния Эндрюс и с чего это кому-то писать работы под её именем? - то, отвечу, что она прославилась после выхода книги «Цветы на чердаке», с которой начинается хроника семьи Доллангенджер, где мать спрятала от глаз бабушки своих детей на чердаке. Я не читала ни одной книги Эндрюс и поэтому хочу отметить, что весь дальнейших текст касается сугубо происходящего в сериале.

Основное время в сериале (3 из 5 серий) уделено героини Хэвен Ли Кастил, живущей в Вирджинии в 1960ые. Она член мягко говоря не самой уважаемой семьи в городе (фактически, семья живёт не в городе, а на отшибе за лесом) и жизнь у неё хуже чем у её братьев и сестёр. глава семьи активно спивается и большую часть времени отсутствует дома, приезжая только чтобы привести продукты и наделить супругу ещё одним ребёнком. Из всех детей, Хэвен отец любит меньше других, запрещая ей даже есть с ним за одним столом. Бабушка не выдерживает и выдаёт девочке тайну - она дочь от первого брака отца с красивой девушкой из богатой семьи. Её мать умерла во время родов и поэтому отец не может даже глядеть на свою старшую дочь, виня её в смерти любимой. Дальнейшая череда горя в семьи толкает отца на ужасный поступок - продать своих детей бездетным семьям. Так и начинается долгий путь взросления рыжеволосой девочки, в которой ей откроется ни один грязный секрет её семьи. 4 и 5 серия являются явными филлерами, которые мало что дают основному сюжету: одна из них повествует о судьбе дочери Хэвен - Энни, а другая - о матери и бабушке Хэвен.

Если первая половина первой серии ещё выдерживала правдоподобность происходящего (можно принять даже то, что никто в городе не решил, что продажа детей - это странно и надо позвонить органам опеки. Всё-таки в реальности не так уж редки случаи безучастия огромного количества людей. Хотя я бы убрала из сюжета двух младших детей Кастил, которые всё равно в дальнейшем сюжете не играют никакой роли, а вот то, что их забрала хорошая семья из другого штата - прям бельмо на глазу и так шаткой логики), то при дальнейшем просмотре в голове крутится одна мысль - не верю. Нагнетая драму, сериал слишком сильно забывает о банальной гармонии между реальностью и тайной жестокости и безучастности людей. Например, жизнь Джейн Эйр из одноимённого романа Шарлотты Бронте в некотором роде схожа с Хэвен - её родители также были из разных слоёв общества, а воспитанием девочки занималась ненавидящая её тётя. Джейн встречала несправедливость и предательство в течении всего своего детства, а один страшный секрет чуть не поломал ей жизнь. Только вот Джейн родилась в 19 веке в Англии, когда зачастую закон не защищал интересы слабых и униженных, а репутация человека значила для него всё и поэтому никто лишний раз не вступал в конфликт с уважаемыми людьми. Несовершенство викторианского общества пыталось сломать мисс Эйр, но это не было обречённостью. Директор школы мог морить голодом и холодом учениц, прикрываясь мыслями о смирении плоти, но как только он допускает масштабную эпидемию тифа - более влиятельные люди реагируют на это. Тётя Джейн мучает свою племянницу, но, хотя все бояться противостоять миссис Рид, люди помогают девочке по мере своих возможностей. Хэйвен же живёт в обществе, где нравы совершенно другие. Даже при всех проблемах и безучастности жителей, некоторые вещи в любом случае наказуемы и у героев были доказательства.

Но в итоге, странные условности поведения, когда вместо действий, героиня говорит - я ничего не могу сделать - могли бы быть объяснены углублением в психологическое состояние Хэйвен. Зритель же должен сам додумать, почему некоторые вещи происходят, так как визуально сериал это никак не пояснит. Прибегая к более современному примеру, прошлогодний сериал «Острые предметы» талантливого канадского режиссёра Жан-Марка Валле как и сага о Кастилях - представитель южной готики. Оба сериала выводят образы женщин на первый план, показывая как любой «порез о жестокость жизни» навсегда их меняет. Только вот любой вызывающий вопросы поступок Камиллы мы могли понять, потому что режиссёр погружал нас в её внутреннее состояние, показывая зрителям те же короткие сцены, когда Камилла остаётся наедине с собой. Небольшие детали и режиссёрские решения лучше любых слов говорили, почему ничего не может пойти по-другому. Удивительно, но по непонятной причине, когда героями истории становится Энни и мама Хэйвен - Ли, реалистичность возвращается. Энни не живёт в мире безвыходных ситуаций, просто ей нужно связаться с этим миром, ведь она передвигается на коляске. Окружающие её в доме люди всячески убеждают её и её близких, что делают всё во благо Энни. Ли, мать Хэйвен, таккже попадает в заточение, из которого она не уходит, потому что не понимает, насколько велика угроза. В реальности Ли также есть люди, которые могут ей помочь и пресечь зло. Энни и Ли можно сопереживать, потому что всё что с ними происходит - реально. Тайны же в судьбе Хэйвен - созданы для «вот это поворот!» и в пересказе больше вызывают смех и закатывание глаз, чем сочувствие. Странно было бы требовать от Lifetime уровня сериалов HBO или Netflix, но это настолько плохо, что даже некоторые мыльные оперы больше правдоподобны со своими «я брат-близнец Хуана, того, который умер от рака и теперь это я буду спать со всеми девушками в сериале следующие 10 сезонов»

Галопом по просмотренному. Март 2021, часть 2.

«Стендап под прикрытием», Россия, 2020, реж. Олег Асадулин

Дерзкая и циничная опер в юбке Светлана Артюхова, которая никогда не шутит, и красавчик, любимец публики стендап-комик Илья не имеют ничего общего, кроме вынужденного совместного спецзадания по раскрытию схемы сбыта наркотиков. Дело на особом контроле, времени мало, а преступником может быть кто угодно. Но чтобы раскрыть это «несмешное» дело, Светке придется внедриться в тусовку стендаперов, научится смеяться над собой, шутить на сцене и даже любить по-настоящему.

Вопреки моим ожиданиям, «Стендап под прикрытием» нельзя назвать плохим фильмом. Валентина Мазунина - обаятельная актриса с комическим потенциалом и смотреть на её героиню вполне приятно. Структура для комедии также очень удачная: жанр бадди-муви легко располагает зрителя к фильму. Плюс, происходящее вырывается из декораций “набивших оскомину” столиц и герои ездят по менее крупным городам России. Уже появляется надежда, что комедия удалась, но… Актёры, играющие стендаперов, совершенно не могут подавать материал со сцены и эта искусственность подачи и реакции зала режет глаза и уши. Когда большую часть фильма приходится кривиться от натужности подач шуток, сложно думать о чём-то ещё. А когда пытаешься, на экране происходит нелепая сцена наркотического трипа и выглядит это дико неуклюже и глупо. При этом в фильме есть и забавные находки, вроде “нестандартного” использования хита Тимы Белорусских “Незабудка”. Видно, что Олег Асадулин пытался проникнуть в мир стендапа с их гостролёрством по городам, но может быть было бы лучше взять на роли стендаперов - актёров более близких к стендапу. Также к финалу становится ясно, что как и многие русские фильмы, «Стендап под прикрытием» не определился о чём он: то ли это история о принятии своего тела; то ли история о проблемах страны за МКАДом; то ли оно о природе юмора и его границах. В итоге затронули всё, но ничего не довели до финала. Получилась средненькая русская комедия, чтобы убить вечер и не думать.

«Цвет из иных миров», США, 2019, реж. Ричард Стэнли

Фермер Нэйтан Гарднер с женой и тремя детьми живёт в отдалении от цивилизации. Однажды рядом с его домом падает метеорит, на следующий же день исчезает, и теперь вокруг места падения разрастаются необычные цветы, а телевидение и мобильная связь работают с помехами. Приехавший проверить местную воду гидролог уверен, что пить её не стоит, но члены семьи Гарднер не придают этому особого значения и вскоре начинают очень странно себя вести.

И Ричард Стэнли, и Николас Кейдж почти в одно и то же время ушли в подполье карьеры и почти одновременно решили перезапустить свою карьеру. Оба настолько своеобразны в творческом подходе, что экранизация произведения Говарда Филлипса Лавкрафта - идеально для них пристанище. Рассказ «Цвет из иных миров» много раз брались экранизировать, но довольно безуспешно. Захват Земли инопланетянами-гуманоидами снять довольно легко, но как показать настоящее безумие? Как экранизировать самый худший бэдтрип во Вселенной?

До Ричарда Стэнли мне казалось, что экранизация рассказа может существовать только в голове читателя. Но факт остаётся фактом - у него получилась одна из самых удачных экранизаций Лавкрафта. Фильм есть сплав девичьей нежности, ядреной психоделики и боди-хоррора. Это по=хорошему безумное кино, которое осознаёт, что оно является сайфай-трешом. Поэтому и отца семейства играет Николас Кейдж и тут он именно такой, каким он и запомнился миру, благодаря мемам: дико переигрывающим. Отлично вышло и с визуальным решением (которое тут играло важную сюжетную роль, ибо всё в истории завязано на "цвете"), которое резко выделяет фильм из сотни других. Не знаю, вышло ли это случайно или целенаправленно, но потенциальный трешачок вышел чем-то большим, обладающим художественной самобытностью.

«Птица в клетке. Заражение», США, 2020, реж. Адам Мэйсон

В 2024 году мир все еще находится во власти опасного вируса. Зараженных силой забирают из домов и отправляют в зловещие карантинные лагеря.У курьера Нико редкий иммунитет к болезни, и он свободно передвигается по городу. Когда его девушка Сара заражается, Нико понимает, что за ней уже выехали военные и у него есть считанные часы, чтобы спасти возлюбленную

После череды бестолковых скринлайф сериалов про ковид, вышел более-менее масштабный проект по теме пандемии. Продюсером фильма выступил Майкл Бэй, который почувствовал коммерческий потенциал проекта. Ковидная пандемия и вправду выглядела как настоящий апокалипсис: все сидели в замкнутом пространстве, крах обычного образа жизни, многие теряли работу и не знали как дальше жить, страх за своих близких и т.д. Но реальность оказалась более захватывающей, чем фантазия фильма о будущем. Адам Мейсон выхватил востребованную тему, но не знал что с ней делать. Почти весь карантинный быт героев скучный и нелогичный. По сути совершенно непонятно устройство карантина в фильме: вирус очень опасен, но бригады врачей не торопятся забирать обнаруженных больных и т.д. Но даже если отбросить весь наш опыт года в настоящем карантине: у фильма нет ничего кроме злободневности. Взаимоотношения между героями никак не развиваются, да и они кроме пустой болтовни и сцены романтического просмотра фильма - мало чем объединены. Замените фигуру возлюбленной на фигуру лучшего друга и в сюжете ничего не изменится. Сара - не персонаж со своими чертами характера, а “объект, который нужно заполучить герою”. Ещё два персонажа, которых играют Деми Мур и Брэдли Уитфорд, имеют настолько банальную сюжетную линию, что об это даже стыдно говорить. Разительно от этих двух любовных линий отличается линия блоггера (Александра Даддарио) и ветерана войны (Пол Уолтер Хаузер). Их история выглядит как сюжетная линия из другого фильма, более интересного. Жаль, что никто не снял фильм про них. Самое печально в контексте этого фильма то, что никому не пришла мысль поиграть с замкнутым пространством квартир, это же так и проситься в фильм!

«Птица в клетке. Заражение» - довольно скучный и пустой триллер, который может выезжать только на инфоповоде, а у главных актёров даже нет возможности что-нибудь сыграть.

«Конёк-горбунок», Россия, 2021, реж. Олег Погодин

Иван - не царевич, не богатырь, не красавец, а старшие братья и вовсе его дураком считают. Но всё меняется, когда у Ивана появляется друг и верный помощник - Конёк-Горбунок. Пусть он ростом невелик, зато умный и смелый. С таким другом никакой враг не страшен. Ну, почти никакой. С таким помощником и ничего невозможного нет. Ну, почти, нет. Ивану с Коньком предстоит проверить свою дружбу на прочность, столкнуться с коварным противником, преодолеть невероятные испытания и встретить такую любовь, ради которой стоит рискнуть всем. Ну, почти всем.

После кассового успеха в 2017 году «Последнего богатыря», продюсер Сергей Сельянов решился на исполнение давнего замысла - экранизацию сказки про «Конька-Горбунка». Сельянов на тематике русских народных сказок собаку съел: вся серия Богатырей от Мельницы со спин-оффами, приключение Ивана и Серого Волка, Фёдор-Стрелец и т.д. Работа затянулась на 4 года (плюс свою роль сыграла пандемия, из-за которой кинотеатральную премьеру перенесли “хлебного” предновогоднего сезона 2020 года на “мёртвый” февральский прокат), в течение которых СМИ вбрасывали, что масштаб работы над фильмом внушителен. Бюджет в 800 млн рублей, огромные съемочные павильоны, новейшие технологии компьютерной графики. Но уже под коркой у каждого из зрителей: “Если так хвалятся, то точно жди отборной дряни” - и я с замиранием сердца покупала билет в кино.

Возрадуемся! Это редкий случай, когда хвалили себя заслуженно. Начиная от актёров и режиссёра и заканчивая костюмерами и специалистами по CGI-графике - вся команда выложилась на полную и показала достойный уровень работы. Сюжетно произведение Ершова не претерпело изменений: аморфный Иван в компании активного Конька отправляются на царские миссии, дабы сохранить голову Ивана на плечах. Из раза в раз выкручиваются и из раза в раз получают ещё более сложное задание. Уже в деталях история меняется: фигуры двух старших братьев почти исчезают, а роль Царь-девицы расширена; Иван в кино милее и добрее себя литературного, для детей образ Ивана несёт гуманистический посыл о милосердии; антагонистом выступает не свита Царя, а сам венценосец и в этой сюжетной линии спрятана совершенно случайная сатира над нынешним временем. Невозможно даже представить, что премьера фильма так удачно совпадёт с премьерой другого “фильма” про дворец царя и золотые ёршики.

«Конёк-Горбунок» выделяется от предшественников «Книги Мастеров» и «Последнего Богатыря» тем, что это именно жанр русской сказки, а не фэнтези. Всё в мире Ивана и Конька румяное, лубочное и ассоциируется именно с советскими сказками Роу. Если «Последний Богатырь: Корень Зла» хотел походить на духовного наследника Александра Роу, то сцены «Конька-Горбунка» я могу мысленно переснять в стилистике фильмов 1940ых. В плане визуального содержания сложно найти какие-либо яркие недостатки: операторская работа и цветокоррекция у фильма отменная, дизайн фантастических существ уникальный и над ним задумывались, работа костюмеров достойна оваций (несмотря на один провальный элемент платья Царь-Девицы в её замке. Вы сами поймёте о чём я, когда увидете). Не на все задумки хватило достаточно денег и где-то визуал провисал, но не криминально.

Удача на стороне фильма была даже в плане каста. Паулина Андреева выглядит уместно в роли иноземной царевны и её слабо выраженная эмоциональность играет на руку персонажу. Павел Деревянко - это успех в кастинге на Конька и иного выбора я даже и не смогу придумать. Казалось, что не уместнее всего в роли Царя будет выглядеть Михаил Ефремов после всего страшного бэкграунда 2020 года, но даже тут всё сложилось удачнее: неприязнь к персонажу отлично легла на народную неприязнь к актёру. Сложнее всего поверить, что 36-летний Антон Шагин - мальчишка Иван. Возраст берёт своё, даже при этих прекрасных наивных глазах Шагина, а смотреть на наивного взрослого мужчину как-то уже не столь весело. Но это придирка, у Роу с возрастным кастингом актеров было ещё сложнее.

Что же реально раздражает - это редкий, но очень плоский юмор плоть до шуток про “хорошо, что не пукнул”. Да и игра в постмодерн в фильме совершенно лишняя. Попробуй не пробей себе лицо рукой, когда начинает играть Skibidi Литтл Биг. Сложно увлечь одной историей людей разных возрастов, но зачастую такие подмигивания трендам вызывают только чувство неловкости и стыда.

«Конёк-горбунок» - ещё один признак доброй вести - русское массовое кино вылечивается от проходимцев и бездарей, а к работе приступают настоящие мастера и любители кино. Да, не всегда всё выходит идеально, но любовь к своей работе проглядывается в каждом кадре и сложно в ответ не расположится к фильму. Хочется верить, что это успешный прогресс к мастерству, а не краткая стадия перед ещё более бессовестным конвейером подделок. А ещё «Конёк-горбунок» - доказательство, что тренды скоротечны, а архетипы - вечны.

«В метре друг от друга», США, 2019, реж. Джастин Бальдони

Пространство, в котором они существуют, диктует жестокое условие – влюбленные должны находиться не ближе метра друг от друга, им недоступно даже прикосновение. Но истинная любовь не знает границ, и чем сильнее чувства, тем больше соблазн нарушить правила…

Сколько уже было подростковых романтических мелодрам, где главной препятствием для любви героев была болезнь? Навскидку могу назвать за прошлое десятилетие такие фильмы как: «Весь этот мир», «Полночное солнце», «Сейчас самое время», «Так близко к горизонту», «Виноваты звёзды», «Верю в любовь», «Жизнь за год», «30 безумных желаний» и даже «Не сдавайся» Гас Ван Сента. При этом невозможно серьёзно ворчать на данную тенденцию. Смерть - это страшно, люди боятся о неё говорить и в обществе сформировалось мнение, что болезни с высоким риском смертельного исхода - это конец любой жизни. Такие люди - живые мертвецы и должны выпасть из обычного хода жизни. А такие фильмы напоминают, что каждый день и каждая секунда, когда ты можешь функционировать с миром - это жизнь и человек имеет право не только жить, но и любить. Поэтому такие фильмы нужны, но другое дело, что многие из них клепаются по шаблону и ничего из себя интересного не представляют.

«В метре друг от друга» привлекает тем, что особенность болезни тут играет важную роль. Это не столь препятствие, сколь условие мира и взаимодействия героев. Видно, что создатели фильма взаимодействовали с фондом помощи семьям, борющимся с муковисцидозом: болезнь тут показана довольно реалистично со слизью, шрамами от операций и трубками. Реализм ситуации смешивается с подростковой нежностью и сильной дозой сентиментальности. А вот сладко-сентиментальные фильмы изживают себя на большом экране, находя дом на стримингах вроде Нетфликса. «В метре друг от друга» - предположительно, один из поколения заката данного типа американских фильмов в кинотеатрах и может поэтому я отношусь к нему не столь требовательно.

Большую часть времени фильм не вызывает раздражения: режиссёр-дебютант, конечно, довольно буквально указывает зрителю где смеяться, где плакать, а где задуматься. Благо и кастинг у фильма вышел удачным: Хейли Лу Ричардсон даже более чем талантлива для фильма, а Коул Спроус продолжает ходить хмурым как и в «Ривердейле», но его красит. Перелом с восприятием фильма случается только в финальной фазе, где исчезает всё реалистичное и смешное и на экран изливается сверх-меры слезливое окончание. Заурядный финальный монолог фильма, который сквозит пафос, убивает хоть какое-либо впечатление от начала истории. Всё становится слишком второсортным.

«Райя и последний дракон», США, 2021, реж. Дон Холл, Карлос Лопес Эстрада.

Давным-давно в волшебной стране Кумандре бок о бок с людьми жили драконы — создатели и хранители воды. Мирной жизни пришел конец, когда появились друуны. Порождения тьмы обращали людей и драконов в каменные изваяния, и только магия драконихи Сису смогла прогнать злых созданий и расколдовать людей, но на драконов не подействовала. Кумандра раскололась на государства Сердца, Клыка, Когтя, Хребта и Хвоста, а волшебный драконий камень хранился в стране Сердца, которой правил отец Райи. Он мечтал объединить земли, но из-за человеческой жадности и зависти артефакт раскололся. Правитель каждой страны заполучил по осколку, а друуны снова стали властвовать безраздельно.

Несколько лет спустя Райя и её верный спутник Тук-Тук бесстрашно колесят по выжженной пустыне, исследуя оставшиеся реки и не теряя надежды найти последнего дракона — последнюю надежду людей одержать победу над друунами.

Если Pixar в «Душе» заставил окунуться в рефлексию своей жизни, то от «Райи» никакой глубокой философии ждать не нужно. Это увлекательное и красивое путешествие с простой моралью. Некий семейный «Индиана Джонс» по культуре Юго-Восточной Азии (Тайланд, Малайзия и т.д.) с национальным колоритом и мифологией. Референсы в мультфильме также легко считываются и не сложно догадаться, что создатели вдохновлялись миром Аватара (маленькая Райя прям сестра-близнец Корры).

Визуально мультфильм невероятно красивый, а жанр роуд-муви позволяет окунуться в пять разных географических локаций. Симпатичные персонажи, но большинство лишены весомой глубины и оказываются комедийными элементами. Зато сама Райя претерпевает серьезные личностные изменения по ходу путешествия и оказывается самым неидеальным и интересным протагонистом Диснея за последние десятилетия. «Райя и последний дракон» - не шедевр Диснея и вряд ли сформирует вокруг себя культ почитателей, но как развлекательный просмотр - это самое оно.

«Кандагар», Иран, 2001, реж. Мохсен Махмальбаф

История женщины, отправляющейся на поиски своей сестры, которая грозит покончить с собой. Героине предстоит путешествие через весь Афганистан в Кандагар. По дороге с ней происходит масса захватывающих событий, дающих представление о том, как выглядит и дышит самая горячая точка планеты XXI века.

Я вернулась к иранскому кино и к одну из своих любимых режиссёров Мохсену Махмальбафу после долгого затишья. Хронологически «Кандагар» самый поздний фильм из ранее мной просмотренного. Говорить про фильм можно много, но лучше не надо. Кино выстроено так, что зритель индивидуально приходит к выводам и пониманию фильма. Мне не хочется случайно навязать свою точку зрения. Поэтому лучше расскажу об более объективных вещах.

В первую очередь, «Кандагар» как проект вырос из просьбы молодой афганки, являющейся канадской журналисткой, запечатлеть на камеру её путешествие к другу в Кандагар с целью отговорить его от самоубийства. Махмальбаф просьбу отклонил, но позже сам тайно проник на территорию Афганистана и почувствовал агонию места и народа на собственной шкуре.

Во вторую очередь, настоящего Афганистана в фильме почти нет, так как любая фото- и видеосъемка в стране была запрещена. Даже телевидение. Так что в большей части сцен Афганистан играют территории Ирана.

В третью очередь, это очень красивое и поэтичное кино. Как в любом хорошем визионерском кино = рожденные режиссёром образы запоминаются навечно. Особенно невероятно бесцветные глаза Нилуфар Пазиры.

В четвёртых, это кино, обращённое больше к европейскому зрителю, чем к жителям родной и соседних стран. Если до этого режиссёр действовал тонко и незаметно, тут же манипулятивные решения видны очень явно. Забавно, что даже заявления "в лоб" не сильно подействовало на западных зрителей (конечно, речь о участниках международных фестивалей, а не рядовых жителей. Это всё-таки 2001 год и чудеса всемирной сети ещё не сблизили людей с разнообразными национальными школами кино) и фильм был прохладно встречен. А через несколько месяцев случилось 11 сентября и только тогда зрители более внимательно разглядели главное предупреждение: "Этот ад и агония не долго будет кипеть внутри исламского мира".

В пятых, именно на этом фильме чувствуется, что ориентация на зрителя сильно сменяется (с иранского зрителя на европейского) и рождаются опасения: "а не продажа ли это родного колорита как экзотики на Запад?". Что-то невольно фальшивое проскальзывает, но это всё ещё легендарное кино.

«Крик муравьев», Иран, 2006, реж. Мохсен Махмальбаф

Женщина, верящая в существование Бога, влюблена в атеиста, но это не является для них препятствием, чтобы вступить в брак. Сыграв свадьбу, они решают провести свой медовый месяц в Индии и отправляются в путешествие. Так начинаются их приключения…

Кинокамера Мохсена Махмальбафа открывает для себя Индию, а я - чувство разочарования в любимом режиссёре. Концепт истории очень сильный. Но, по моему мнению, именно в этом проекте режиссёр спадает в явную пошлость. Не в смысле эротизма, а в пошлость мыслей. Большую часть фильма сложно смотреть без чувства скуки, даже не смотря на легендарные случайные находки вроде реакции героини, когда её муж очень долго рассказывал ей, почему он не хочет детей. Эта мука и усталость на лице говорит за себя в сотню раз сильнее, чем остальные монологи героев. Ну а итоговая мысль фильма, выраженная в финальном монологе звучит как экстренно выдуманная, ибо нет у фильма ни конца, ни края. А вся фактура Индии (а она глобальная) теряется в куче плоских монологов героев. Кажется, господин Махмальбаф устал.

«Девушка, которая боялась дождя», США, 2020, реж. Кастилло Лэндон

Старшеклассница Рэйн страдает шизофренией. После очередного обострения она пытается вернуться к нормальной жизни, но школьные подруги больше не хотят с ней общаться, зато Рэйн знакомится с симпатичным новым одноклассником Калебом. Пока девушка мучительно воюет с болезнью, пытаясь отличить галлюцинации от реальности, она начинает подозревать, что её соседка — учительница мисс МакКоннелл — похитила и удерживает маленькую девочку.

Имя Кастилло Лэндон врядли вам известно, но сейчас она занята экранизацией второй и третьей части «После», а до этого снимала семейное малобюджетное фэнтези вроде «Альбион: Заколдованный жеребец». Кратко говоря, от её фильма я мало чего ожидала. Но вышел довольно приличный детективный триллер, который не сильно глубоко, но работает с концептом психологического заболевания у протагониста. Героине Рэйн сложно верит, ведь она видит и слышит галлюцинации, а мы, как зрителя, вынуждены воспринимать мир с её точки зрения. С концептом недостоверного рассказчика кино уже отлично работало и лучше всего, как я считаю, вышло в сериале «Мистер Робот».

«Девушка, которая боялась дождя» наследует классике Хичкока «Окно во двор» 1954 года. Во многом Рэйн оказывается в той же ситуации. Но у фильма есть важная отличительная черта: ситуация накаляется довольно поздно, весь первый акт мы знакомимся с бытом и личными переживаниями семьи Рэйн. Звучит довольно скучно, но на практике вышло занимательно. Жизнь девушки держит у экрана также хорошо, как и тревожные сцены.

Слабой частью фильма является один сюжетный поворот, которым зрителю слишком явно тычат, чтобы он не раскрыл правду раньше, чем Рэйн. В итоге вышло малобюджетное, камерное кино со средней детективной историей для одного просмотра.

«Поступь Хаоса», США, 2021, реж. Даг Лайман

Недалекое будущее. Тодд обнаруживает загадочную девушку Виолу, потерпевшую крушение на его родной планете, где женщины давно исчезли, а все мужчины страдают от вируса — существуют в пространстве бесконечных мыслеобразов, которое называют Шумом: рядом с другим человеком совершенно невозможно утаить свои воспоминания и мысли. В такой агрессивной реальности Виоле, чьи чувства остаются скрытыми, не выжить без помощи Тодда. Вместе им предстоит отправиться в опасное путешествие и столкнуться с самыми темными тайнами планеты.

«Поступь Хаоса» - это экранизация одноимённого романа Патрика Несса, которая 10 лет находилась в производственном аду. Сначала за сценарий взялся Чарли Кауфман, которого, видимо привлёк концепт мира мыслей в слух. Позже фильм ожидала смена создателей, пересъемки и откладыванием премьеры из-за пандемии.

Мир вокруг Тодда - это мир Дикого Запада. Наверное, это и правда эпоха, которая больше всего ассоциируется с излишней маскулинностью и культом насилия, хотя настоящий Дикий Запад был конечно не таким. Забавно то, что отцы Тодда на ковбоев не смахивают, больше на интеллигентную гей-пару как из «Супернова». Ещё забавнее, что Дэйзи Ридли - звезда франшизы космического вестерна и можно сказать, тут в фильме собралась ковбойская туса.

А самом же фильме мало что можно сказать. «Поступь Хаоса» собрала всё бинго подростковых антиутопий и поэтому зритель заранее знает почти весь сюжет фильма. В хронометраж фильма пытаются вместить слишком много событий, при этом некоторые из них можно было довольно легко вырезать (только если эти события потенциально не должны были сыграть дальше в сиквелах). Печально, но из концепта мира можно было создать что-то уникальное и стилистически интересное, но в финале вышел не совсем удачный фильм. Можно посмотреть, если вы жесть как соскучились по подростковым антиутопиям. В остальном это...средне? есть фильмы лучше? у вас столько же лишнего времени, как и у меня?

Маркетинг независимого кино в российских кинотеатрах

Прежде, чем углубиться в механизмы менеджмента независимого кино, я увидела одну явную проблему при обсуждении своей темы с преподавателем и однокурсниками. Почему «независимое кино», а не «арт-хаус»? А почему не «авторское кино»? Именно краткому разбору понятий, в первую очередь, нужно уделить внимание в данном эссе.

Безусловно, легче всего объяснить понятие «авторское кино», так как суть данных фильмов - это представление видения создателей, а не студийных боссов. Как и любое творчество, кино может сохранить индивидуальный почерк творца или остаться безликим и не играет важности за свои деньги или с финансированием крупной студии создаётся проект. Советские режиссеры снимали фильмы при финансировании государственного бюджета, но мы не можем сказать, что фильмы Гайдая - безликие и лишены авторского видения комедии и особых характерных приёмов. Поэтому озаглавив тему «Менеджмент авторского кино», мы рисковали погрязнуть в разъяснении, можно ли считать тот или иной фильм - индивидуальным видением. Да и особого смысла в данном эссе не было бы, так как режиссеры авторского кино активно приглашаются мэйджорами (крупными студиями) для съемок проектов. «Тор: Рагнарёк» - это авторское видение супергеройского фильма от Тайки Вайтити, но при этом фильм не перестаёт быть одним из главных блокбастеров Диснея с уже четко выработанной масштабной системой маркетинга фильма.

Тогда почему не «арт-хаус»? Нужно понимать, что кинематограф молод (ему чуть больше ста лет), динамичен, а в нынешних условиях правила игры могут поменяться в любую секунду. Понятие арт-хауса началось формироваться раньше теории авторского кино и есть смысл спросить себя - что есть арт-хаус? Уже пропала конфронтация с мейнстримными фильмами: Джим Джармуш и Ларс фон Триер собирают полные залы и о них пишут больше, чем о любом супергеройском фильме. У арт-хауса пропала и особая ниша жанров: в 90-ых никто бы не назвал боевик жанром арт-хауса. Теперь в тех же южнокорейских боевиках можно найти и уникальные подходы к использованию киноязыка (например, операторские решения, которые перекочевали вплоть до клипов русских рэп-музыкантов) и претензию на философствование. Актёрский состав тоже не поможет, так как звёзды мировой величины активно пробуют себя или существуют в неком «арт-хаусном» кинематографе: Юэн Макгрегор, Тильда Суитон, Хоакин Феникс, Адам Драйвер, Лея Сейду и Роберт Паттинсон. Маленький бюджет фильма может указывать как на арт-хаус, так и на фильмы категории B, те самые, которыми можно заполнить пропуски в кинотеатре между главными премьерами и которых ставят на невыгодное время показа: утром и ночью. Утверждать, что мейнстримное кино - это «пустышки», не несущие никакой философии, важности для мирового кинематографа и которые создаются для зрителей с низким уровнем образования и культуры - снобистская и далёкая от реальности идея. Где же отличительные черты «арт-хауса»? По правде, никто уже и не знает. Известный японский режиссер Такеши Китано пошутил, что сейчас арт-хаусом можно назвать любой фильм, который не схож на «Мстителей». Кто-то запирает арт-хаус в «когорту» глубоких фильмов, понятных только самим создателям. Кто-то предлагает более интересную, но и расплывчатую концепцию того, что пока фильм или режиссер не известен большинству людей - это арт-хаус, а как только появляется большая фанатская база - это больше не арт-хаус. В итоге, анализировать менеджмент расплывчатого понятия просто невозможно.

Именно поэтому «независимое кино» - это удобная и понятная в данном случае группа фильмов. Во-первых, оно существует и прокатывается другими путями, чем фильмы от студий-мэйджоров. Во-вторых, независимое кино включает и авторское кино, и арт-хаус в любом понимании данного термина, и арт-мейнстрим. Главное то, что данный вид фильмов независим от существующей «голливудской» системы.

Русский кинокритик Антон Долин в одной из бесед, приуроченных к выпуску его новой книги, заметил, что за год, по его оценке, выходит около 20-ти отличных фильмов, всё другое - хорошие, средние и совсем проходные. А за год в мире фильмов впускается настолько много, что ни одной жизни не хватит посмотреть всё и только маленькая часть из всей массы новинок доходят до проката в России, ещё меньше попадает в региональные кинотеатры. Даже при всём этом - на субботу 22 декабря в Архангельске показываются 13 фильмов. Даже в довольно невыгодный период времени: траты на подарки, многие жители уедут в деревни и другие города, выпадение 31 декабря и 1 января - за следующие две неделе прибудут ещё 7 премьер. В непраздничные дни в каждый четверг по всей России обновляется репертуар кинотеатров на 3-5 фильмов. Встаёт вопрос - готовы ли жители города покупать билет на каждый фильм? Редкий житель города обладает такими финансовыми и временными возможностям, не говоря уже о желании. В итоге, мы не Антоны Долины и по кинофестивалям не ездим, эту 20-ку фильмов не соберём. Но маркетинговая компания должна убедить зрителя, что билет на данный фильм принесёт покупателю желаемое. Чтобы он не желал, фильм может дать ему это и ни один дистрибьютер не ограничивается только определённой категорией зрителей. Кинобизнес - это не только кино, но и бизнес, который нацелен на получение максимальной прибыли разными путями. Но не нужно думать, что это бездумные попытки обманным путём приобрести больше зрителей. Практика показывает, что необдуманная политика позиционирования только наносит вред прокату. Мы не обладаем ни связями в киноиндустрии, ни контактами с экспертами, а профессиональная литература либо не находится в свободном доступе, либо информация подана в урезанном виде. Фокусник никогда не расскажет бесплатно главные секреты своих фокусов, в лучшем случае можно только платно обучиться профессии менеджера в киноиндустрии. С другой стороны, методы воздействия на зрителей не могут быть только невидимыми, от того и некоторые способы можно заметить самим, если быть внимательным.

Кандидат философских наук, доцент кафедры социально-культурной деятельности, культурологии и социологии Тюменского государственного института культуру Людмила Николаевна Кошетарова в своей работе «Особенности продвижения полнометражных художественных фильмов средствами социально-культурной деятельности» рассмотрела механизмы воздействования на спрос проекта у зрителей, предложив нетипичные методы. Одним из способов была названа организация «тематических культурно-досуговых программ, выставок, конкурсов, викторин и других форм, методов и средств социально-культурной деятельности». Людмила Николаевна рассматривала всё на примере российского кино, связанного территориально с Тюменской областью. Если отбросить ориентацию эссе на кинотеатры и коммерческий спрос, можно привести пример с показами недель национального кино разных стран в библиотеках (например, в архангельской областной научной библиотеке им. Н. А. Добролюбова). В данных программах участвуют в подавляющем большинстве именно независимые фильмы, а между показами работники библиотеки организуют круглые столы, праздники (День святой Люсии в недели шведского кино), встречи клуба путешественников и другие мероприятия, помогающие больше узнать о стране. Такие мероприятия организуются в сотрудничестве с каким-нибудь крупным центром (Генеральное консульство Швеции в Санкт-Петербурге, Посольство Швейцарии в России, Французский институт в России и т.д.). Вопрос же независимого российского кино остаётся довольно болезненным и окончательно не может быть решёно само существование данной сферы отечественной кинематографии и поэтому наше эссе будет сконцентрировано именно на работе российских дистербьютеров с западными картинами в прокате. Боюсь, что вопрос «независимости» российского кино достоин отдельного внимания, которое не помещается в рамки эссе.

Без воздействия PR-агентств редкий бизнес может оставаться на плаву, так как кроме связей со своей целевой группой, нужно сохранять контакт с бизнес-партнерами, журналистами и СМИ, да с собственными сотрудниками.  PR в сфере кино не отличается ничем от любой другой PR-деятельности, но сохраняет особую специфику. В итоге, пиаром кинокартины могут заниматься как и специализированные на индустрии развлечений, так и широкого спектра услуг агентства. Направления, напрямую связанные с киноиндустрией - это пиар, связанный с обеспечением процесса производства кино и пиар,  нацеленный на продвижение созданного кинопродукта. Именно на втором направлении и будет сконцентрировано наше внимание, так пиар в процессе производства независимых фильмов имеет индивидуальный подход, не говоря о том, что пиара у начинающих кинематографистов в процессе съемок чаще всего не бывает.

Главная арена для показа и покупки независимого кино - это кинофестивали. В одно время с фестивалем открывается и кинорынок: европейский идёт вместе с Берлинским кинофестивалем, Le Marché du Film - спутник Каннского и т.д. Но весь дальнейший механизм нам не так важен. Суть данного события в том, что при покупке прав на показ фильма, можно выиграть что-то больше, чем просто фильм какого-то режиссера с каким-то актёрами. К концу кинофестиваля консервативного формата можно обнаружить, что ты заключил покупку прав с победителем в какой-либо номинации или с главным фильмом фестиваля. Даже с такими фестивалями как в Торонто (около 300 фильмов и одна номинация) находят обходные пути с такими формулировками, как: «участник фестиваля Санденс/в Торонто и т.д.» Все эти регалии прокатчики не пропустят шанса продемонстрировать в трейлерах, постерах и других видах рекламы. Как показал нынешний год, россияне не понимают систему существования и функционирования фестивалей, от того их ещё легче запутать. Большинство этих регалий не гарантируют ничего, а в лучшем случае - обещают особый опыт для кинокритиков и кинолюбителей. Фестивали - это важная часть кинокульуры, которая позволяет развиваться киноязыку, но и обладает она особой атмосферой, которая труднопереносима в реалии кинотеатров. Но пока что уловка работает и все эти громкие победы обещают зрителю кинотеатра, что если он выберет данный фильм, он прикоснётся к особому интеллектуальному кино. В коммерческом кинематографе особых аналогов такому нет (во многом, потому что продавать ничего так усердно не нужно). Такие премии как «Оскар», «Золотой Глобус», «BAFTA» являются больше приятным дополнением, чем инструментом продажи фильма для прокатчиков. Пока что не объявлен шорт-лист главных номинаций, но правила Оскара таковы, что там могут участвовать только фильмы, показанные в кинотеатрах Лос-Анджелеса до 31 декабря 2018 года. Даже с учётом того, что многие фильмы доходят до российского проката с опозданием, в шорт-листах «Лучший грим и прически» и «Лучшие визуальные эффекты» суммарно всего лишь две картины, которые ещё не были показаны в России за 2018 год.

Ещё одно наследие независимого кино от фестивалей - это реакция прессы. Вы сидите в кинотеатре, начинается рекламный трейлер и звучат классические вырезки из изданий: «Неожиданный взгляд на Дикий Запад», «Восхитительно! Миа Васиковска безупречна», «Невероятное переплетение романтики и мистики», «Вы не видели ничего подобного», «Настоящая магия» и т.д. Короткие отзывы от весомых изданий также формируют желание получить опыт журналиста, попасть в «настоящую магию». Вырезки становятся комментариями к событиям трейлеров, ведь зритель не успевает сформировать своё ожидание, как ему уже сообщают, что он не видел ничего подобного и это восхитительно. Данный подход работает и для коммерческих фильмов, так как использует доверие части зрителей к СМИ. 

Одним из сложно заметных инструментом манипулирования ожиданиями зрителя является перевод названия фильма. Смена названия фильма в другой стране - обычная практика подготовки продукта к прокату, во многом вынужденная мера, связанная с исчезновением игры слов или с другом культурным кодом. С фильмами от крупный компаний всё более ясно, так как любой нюанс обсуждается с головным офисом и без их одобрения никаких коррективов вносить нельзя. Другое дело происходит с независимыми фильмами, где рычагов давления у создателей куда меньше, да и возможности отслеживать судьбу своего фильма в другом прокате затруднительно. Чтобы добавить внимания к фильму, дистрибьютер может сыграть на ассоциациях, тех самым, возможно, отобрав некую часть фильма или даже обманув ожидания зрителя. Одним из таких примеров может стать хоррор-фильм Дэвида Роберта Митчелла «It follows», получивший в русском прокате название - «Оно». Что плохого в том, что ужастик будет называться «Оно следует (за тобой)»? Вполне нормальное название, чтобы настроиться на получение саспенса, но уже тогда шли разговоры об экранизации классики ужасов - «Оно» Стивена Кинга. Игра на ассоциации во многом убило впечатление у зрителей, невольно сравнивающее одно «Оно» с другим. Похожей уловкой летом нынешнего года пытались завлечь зрителей на фильм «The Endless», переведя название как «Паранормальное». Никакой связи с «Паранормальными явлениями» данный фильм не имел, а единство содержания фильма и названия было утеряно. Но если переименование ужасов ещё можно логически объяснить, то вот почему романтические комедии из разных стран получают идентичные названия - загадка. Попытка сыграть на ассоциациях в этом случае провальна, потому как зрители просто путаются в названия. «Гаспар едет на свадьбу», став хитом по всей Европе, доехал и до проката в России, но изменился в «Любовь и прочий зоопарк». Как отличить его от «Любовь и прочие неприятности», «Любовь и прочие обстоятельства», «Любовь и другие лекарства», «Любовь и другие катастрофы»? Вместо индивидуальности, за которую бьются независимые кинематографисты, к «Гаспару...» нацепили ярлык. На данный момент ситуация стала налаживаться и фильмы сохраняют свои оригинальные названия или теряют небольшую часть от названия, чтобы звучат более броско и ёмко. Такая ситуация произошла с последними фильмами Линн Рэмси, где «We Need to Talk About Kevin» стал «Что-то не так с Кевином», а «You Were Never Really Here», потеряв «реальность», получил название - «Тебя никогда здесь не было».

Прокат независимого кино тесно связан с такой проблемой как то, что имя режиссера фильма слишком неизвестно, а сюжет сам по себе рискует не завлечь весомую аудиторию зрителей. С такой проблемой столкнулись прокатчики фильма «Зои» Дрейка Доримуса. Доримус к тому времени уже не был дебютантом и даже имел известный в определённых кругах ромком «Как сумасшедший», а два его предыдущих фильма выходили в прокат в России: «Равные» с Николасом Холтом и Кристен Стюарт (оба связаны с известными дорогими проектами: «Люди Икс» и «Сумеречная сага») и «Новизна» с тем же Холтом. Но ни успешная картина, ни два фильма в прокате России не смогли сделать главное -  сделать имя режиссера узнаваемым. Зато очень продаваемо было имя создателя студии, на которой выпускались фильмы. На постере фильма «Зои» не нашлось места для имени режиссера, зато явно выделялось имя главы студии - режиссера Ридли Скотта. На примере Дрейка Доримуса можно увидеть два пути: завлечение аудитории востребованными актёрами и/или использование имени более авторитетной персоны. В сфере коммерческих фильмов чаще всего используются формулировки: «От судии, подаривших вам...», «От создателей/продюсеров...».

Приход независимого кино в российский прокат отражает мировой интерес к некоммерческому производству. Гиганты среди студий желают заиметь в режиссерское кресло тех, кто ещё вчера продавал самое ценное для финансирование своей картины. Некоторые отказываются от шанса поработать на боссов, оставаясь в своём привычном окружении, ритме и свободе снимать то, что хочется. Примером таких режиссеров являются Ларс Фон Триер, Уэс Андерсон, Николас Виндинг Рефн и Ксавье Долан. Некоторые соглашаются и срабатываются с студийным ритмом, как например, Томас Винтерберг, Тайка Вайтити и Питер Джексон. Есть и те, кто начиная стажёром на крупной студии, уходит в независимое кино, как Джастин Бенсон с Аароном Мурхедом. Но какой бы выбор не был бы сделан, итог один: коммерческое и независимое кино сосуществуют вместе, беря идеи друг у друга. То, что в этом году было открыто каким-либо европейским самородком, в следующем может быть растиражировано в массовом кино. Главное различие остаётся не в идейном наполнении фильма («я пойду на фестивальное, потому что оно умное, а ваши супергерои для биомусора»), а в финансовом вопросе и в проблеме творческой свободы. Крупная студия может позволить себе больше, но и от того и требует для себя больше контроля за процессом и финальным монтажом. Когда независимый кинематографист рискует своими деньгами, он чаще верит, что его новый взгляд - главный козырь. Студия, рискуя деньгами, чаще выбирает осторожный путь создания чего-то демократичного, уже опробованного. Проблема творческой несвободы подталкивает именитых актёров пробовать себя в независимых проектах, тем самым привлекая к данным картинам больше внимания. Так, Роберт Паттинсон и Кристен Стюарт после окончания «Сумеречной саги» застряли в образах Беллы Свон и Эдварда Каллена, от чего оба вернулись в привычную для себя среду - авторского независимого кино. Поэтому сейчас не только в России, но и во всём мире разрабатываются новые подходы к продаже и позиционированию независимого кино. Как и в любом бизнесе - на спрос появляется и предложение.

benedict bridgerton & sophie beckett

all of the girls you loved before.

#ДашаСмотрит

У меня началась затяжная осенняя меланхолия, где я смотрю большой поток фильмов и паникую от белого листа. Пока что ни сентябрьский марафон сериалов, ни просмотренные в октябре фильмы не получается осветить. Ничего страшного - я пока что потрачу это время на размышления о том, как модернизировать к 2020 свой блог в инстаграме и на тамблере)

А пока...рекомендую посмотреть видео о том, как зародилась и развивается одна из крупнейших и скандальных потоковых мультимедиа. Пока многие другие каналы с сериалами всё чаще палят холостыми проектами и теряют свою аудиторию, Netflix создаёт и скупает из других стран столько сериалов, что "попадания в молоко” проходят незаметно для всех. Главной слабостью Netflix являются только их оригинальные фильмы, большинство из которых слишком слабы и скучны. Но уже в этом году заметно, что проблема активно решается. Своим успехом на рынке компания обязана качественным алгоритмам в сфере рекомендаций. Так почему бы не потратить чуть больше 10 минут и не узнать, как же работает Netflix?

И бонусом видео, которое я уже давным-давно смотрела, но само влияние бигдаты на работу Netflix тут разбирается с яркими и показательными примерами:

«Король тигров: Убийство, хаос и безумие» от Netflix

Остросюжетный криминальный документальный сериал про разводчиков тигров в США «Tiger King» от Netflix стал хитом ковидной изоляции. Нет более подходящего времени, чтобы разобраться во всех хитросплетениях этой реальной истории, чем период, когда люди заперты в четырех стенах собственных домов. Иронично, но как и бедных тигры в фильме = мы оказались заперты в клетках своих квартир. 

Создатели проекта Ребекка Чайклин и Эрик Гуд изначально планировали снять фильм о том, как на юге Америки странные люди создают частные зоопарки с дикими кошками и строят на этом свои зоо-империи, разрушая дикий животных мир своими “хотелками”. Но история сама начала писать себя и уже вскоре боль больших кошек была забыта всеми: судьба более 200 тигров на проверку оказалась не так интересна, как портрет хозяина этого зоопарка. И герои документального сериала и вправду могут только удивлять. Избегая спойлеры сюжета, героев можно поделить на три группы:

1) Команда Джо Экзотика (это он Король Тигров и главный герой сериала), гей-реднек с пушкой и причёской маллет, который ведёт блог на ютубе и поёт паршивенькие кантри-песни про самого себя и тигров. Его окружение - это поголовно павшие люди: сидевшие, бывшие алкоголики и нынешние наркоманы. Описать Экзотика словами невозможно - это бьющий фонтан безумия и странной харизмы. Венчает всю эту свору гонзо-журналист, согласившийся режиссировать блог Экзотика в обмен на свободную съемку жизни зоопарка.

2) Зоозащитники представлены в лице Кэрол Баскин и её супруга. Кэрол активно борется против всех этих кустарных парков с тиграми, здраво воспринимая тигров как диких и необузданных созданий. Но образ святой быстро рушится и раскрываются тайны прошлого (довольно спорно поданные режиссерами, опираясь на слухи и слова недругов Кэрол) и угрюмая реальность нынешнего.

3) Другие хозяева частных зоопарков, где есть и лидер секты, и наркобарон, и хитрый мошенник. Все эти герои даже более захватывающе странные, опасные и безумные, но они умеют быть осторожными и не лезут на рожон, оставаясь на периферии событий.

Это не будет спойлером, ибо это будет сказано в первую же секунду серии: история «Короля Тигров» - о раскаленной вражде Джо Экзотика и Кэрол Баскин, которая в финале заканчивается попыткой заказного убийства Кэрол и тюрьмой для Экзотика. Узнав финал, создатели отбрасывают зрителей в прошлое, когда создание фильма только начиналось, чтобы мы сами проследили конфликт от кайфовой безмятежности, дурачливого троллинга и до ярой ненависти. Мы знаем этот формат повествования очень хорошо, хотя видели его в другом жанре = это и «13 причин почему», и испанская «Элита». И теперь, дойдя до формата = я скажу. Netflix врятли до всей шумихи понимал, что за продукт у них в руках. Создатели рассказывают неординарную историю традиционными методами повествования и сами теряются в этой истории: повествование скачет и зритель не понимает о чём вообще идёт история. Вот у нас сказ о тиграх в неволе, потом переключение на нарциссические повадки Экзотика, которые обрываются серией о прошлом Кэрол. Хронология событий скачет и чем старательнее режиссеры пытаются разобраться в истории - тем сильнее видна их растерянность. «Король Тигров» - это если бы «Бойцовский клуб» написал Николас Спаркс, а фильм бы срежиссировал Майкл Бэй. Спаркс мастер женского драматического романа, а Майкл Бэй умеете эффектно работать с большими бюджетами и экшном, но «Бойцовскому клубу» нужны специалисты другого мышления. Ребекка Чайклин и Эрик Гуд хотя и являются зоозащитниками и сняли уже не один документальный проект про животных, но оказываются слишком неготовыми к тому, что настоящие примадонны истории совсем не тигры.

Почему же весь мир тогда говорит о «Короле Тигров»? Потому что в итоге оказывается, что это не история Экзотика или кого-то ещё из героев, не история бедных тигров и даже не история о проблемах законодательства США. «Король Тигров» - наследник Великого Американского Романа. Семь серий сливаются в единую эпопею о другой Америке, которую, нам казалось, мы сможем увидеть теперь только в искусстве - Америку со страшным проклятием по имени Американская мечта, в погоне за которой так легко сбивается моральный компас и каждый создает себе образ, чтобы скрыть настоящее нутро. И с этой стороны сериал легендарен, ибо движимые себялюбием герои сами рассказывают свои “диагнозы”: у некоторых поломанное детство и кошмарные родители, другие руководствуются потаенными желаниями иметь власть над кем-то сильным (и отбросив тигров из уравнения, перед зрителями раскроется настоящее рабочее и сексуальное рабство людей на юге). Все хозяева тигров (и Кэрол Баскин в том же числе) сами начинают руководствоваться животными инстинктами и гуманизм заменяется “законом джунглей”. Обратите при просмотре внимание на интимную жизнь всех героев фильма.

Весной, когда реальная Америка загорелась факелом движения Black Lives Matter, а в социальных сетях процветала культура отмены (cancel culture) на Netflix зрители видели старую=добрую Америку, где проходимцы создают полузаконные бизнесы и хватаются за ружьё в ту же секунду, когда какой-нибудь сукин сын пытается вторгнутся на их собственность. Понимай Netflix о чём их фильм, они бы вместо неловкого итога про процент тигров в неволе и тигров в естественной среде обитания - просто вставили бы фотографию Трампа. Ибо нет более красноречивого ответа, почему Трамп выиграл выборы и кто за него голосовал, чем этот сериал.

Бонус:

«Истории, которые мы рассказываем» Сары Полли (Внимание! Текст максимально спойлерит события фильма)

Жила-была маленькая девочка Сара. Её мама, театральная актриса Дайан, умерла, когда Саре было 11 лет, а братья и сёстры были уже слишком взрослые, поэтому жила-была девочка в домике вместе с отцом. Время от времени братья шутили над Сарой: “Ты совсем не похожа на папу!”. Жила-была канадская актриса Сара Полли, которая в попытках узнать больше о своей матери, открыла для себя, что её папа - не её биологический отец.

Сюжетно документальный фильм = «Истории, которые мы рассказываем» повествует о тайне рождения Сары: начиная от истории любви Дайан и Майкла Полли и заканчивая реакцией семьи и биологического отца Гарри Калкина на правду. Герои фильма нервничают, большинство из них не готовы говорить на камеру о чём-то личном, но мало-помалу из обрывков интервью конструируются биографии двух людей: матери и дочери. Обе они оказываются призраками в процессе рассказа: сначала в мире не было Сары, а потом из мира исчезла Дайан, но обе неуловимо присутствуют в каждом кадре фильма. Этому помогает визуальный ряд фильма, где самые важные моменты жизни героев оказываются записаны на плёнку. Фокус раскрывается в самом конце: реальная видеохроника смешивается с инсценировками, где на помощь приходит гримм и стилизация под ретро. Драматический сюжет об исследовании своих корней со временем оборачивается в детектив, где зрителю позволяют сопоставлять разные свидетельства очевидцев, чтобы найти биологического отца Сары. Но стоит ли рядовая история супружеской измены, которая неплохо бы смотрелась на каком-нибудь ток-шоу, внимания Венецианского фестиваля? Оказывается, смотря как об этом рассказать.

Уже названием фильм намекает на свою сущность. Важна не сама даже история, а механизм её рассказа. Ещё до идеи фильма, когда правда об отце только вскрылась, Саре начали звонить журналисты и просить комментариев. Журналисты знали то, чего ещё не знало семейство Полли. Сокровенная тайна троих людей грозила слишком стремительно стать достоянием общественности, где каждый новый рассказчик создавал бы свою вариацию историю о жизни Дайан Полли. Сара решила действовать: фильм стал присвоением себе авторства над событиями. Каждый новый пересказ адюльтера в семье Полли - “ремейк” фильма. Истинность фактов в фильме уже не доказать, ведь главная героиня = мертва, а у остальных свидетелей есть только их интерпретация событий: сын вспомнит, что мама была грустной во время разговора по телефону; два отца Сары Полли расскажут о двух разных Дайан. Такой же интерпретацией становятся и реконструированные события жизни - Сара транслирует своё представление о матери и как она двигалась, плакала и любила. В итоге в фильме нет единой точки зрения: герои подтверждают слова друг друга или, наоборот, опровергают.

«Истории, которые мы рассказываем» застревает на зыбкой границе между игровым и документальным кино, где одно обращается в другое: повествует и работает с реальностью, но вносит столь много субъективного взгляда и игрового материала, что роднит с художественным кино. Главное для Сары Полли в её фильме - не результаты поиска правды, а возможности киноязыка. Не так важна истина с железобетонными ДНК-тестами, как иллюзия, созданная магией кинематографа. Это было, не потому что есть улики, а потому что зритель видит реконструированные кадры жизни Дайан (хотя они порождение интерпретации режиссёра) и уже верит, что так они и произошло. Даже при том, что версии в фильме разнятся, дробятся и в итоге начинают существовать несколько разных версий. Оказывается, что истина в том, что никто уже ничего не помнит. Пытаются вспомнить, но правда ускользнула от выросшей Сары. На киноплёнке остаётся коллективное воспоминание семьи: в меру правдивое и в меру выдуманное.